- Ты. Кто. Такая? - медленно, четко выделяя каждое слово, и уже заметно менее вежливо, переспросил мужчина.
На лице льва мешалось очень много эмоций: и недоверие, и легкое удивление, и явное стремление деликатно свалить дальше по своим делам. Вот только ни тени узнавания в серо-голубых глазах не было. И можно было бы сделать вид, что я обозналась, отпустить рукав его рубашки и позволить самоудалиться со сцены действия...
Если бы минутой раньше он не отозвался, когда я позвала его по имени.
- Рейнард... - беспомощно повторила я, только усугубляя свое и без того неловкое положение. Где-то там, у меня за спиной, прикрытая примитивной маскировкой, все еще была гостеприимно распахнута дверь корабля, я не успела отойти от нее и на пару метров. Пара шагов назад - и можно нырнуть обратно, крохи разума деликатно пытались достучаться до моего сознания и намекнуть, что это лучший план на текущий момент. Но сдвинуться с места было сейчас выше моих сил. Если бы это оказался кто угодно другой! Черт, почему на пустынной улице незнакомого города первым, с кем я столкнулась, должен был оказаться именно он?
Я ненавижу Странников. Я, черт побери, ненавижу Странников.
Как назло, Боуги спит, так что если это обман, иллюзия, ошибка, некому об этом меня предупредить. Я вынуждена принимать все за чистую монету и не уверена, хочу ли я верить в то, что вижу.
Потому что передо мной - мой Лучик.
Понятия не имею, где и когда я сейчас. Может быть, он еще не успел меня встретить или уже успел забыть, но мой Лучик, мой личный паладин сейчас одаряет меня непонимающим взглядом и пытается высвободить свой рукав из моих судорожно сжатых пальцев.
Пока лев соображает, чего мне от него нужно, я жадно разглядываю его, освежая успевшие, увы, слегка изгладиться из памяти черты. Если он и изменился, то я этого не замечаю, мне все кажется знакомым: и строгий взгляд серо-голубых глаз, и пышная грива каштановых волос, волнами спадающая на плечи, и золотистая шерсть, настолько светлая, что, кажется, сияет на солнце.
И руки. Такие большие, сильные руки, которые когда-то так легко заключали меня в объятия.
Надо разжать пальцы, мысленно приказываю я себе, ну же - и осторожно разжимаю. Пока не стало слишком поздно, пока я не набралась решимости что-то сказать. Можно будет подумать потом о том, как страшно, что он меня не узнал. Сейчас стоит подумать о том, что будет - если вдруг узнает.
У меня за спиной - другая жизнь, другие обещания и обязательства.
Где же ты был? Почему ты меня не нашел? Неужели не понимаешь, что это ты, ты сам виноват?
Я делаю шаг назад, стараясь, чтобы он получился как можно шире. Главное - не поднимать глаза. Главное - не думать, что будет, если он сделает шаг навстречу. Потому что тогда придется снова от кого-то убегать.
В который раз.
На лице льва мешалось очень много эмоций: и недоверие, и легкое удивление, и явное стремление деликатно свалить дальше по своим делам. Вот только ни тени узнавания в серо-голубых глазах не было. И можно было бы сделать вид, что я обозналась, отпустить рукав его рубашки и позволить самоудалиться со сцены действия...
Если бы минутой раньше он не отозвался, когда я позвала его по имени.
- Рейнард... - беспомощно повторила я, только усугубляя свое и без того неловкое положение. Где-то там, у меня за спиной, прикрытая примитивной маскировкой, все еще была гостеприимно распахнута дверь корабля, я не успела отойти от нее и на пару метров. Пара шагов назад - и можно нырнуть обратно, крохи разума деликатно пытались достучаться до моего сознания и намекнуть, что это лучший план на текущий момент. Но сдвинуться с места было сейчас выше моих сил. Если бы это оказался кто угодно другой! Черт, почему на пустынной улице незнакомого города первым, с кем я столкнулась, должен был оказаться именно он?
Я ненавижу Странников. Я, черт побери, ненавижу Странников.
Как назло, Боуги спит, так что если это обман, иллюзия, ошибка, некому об этом меня предупредить. Я вынуждена принимать все за чистую монету и не уверена, хочу ли я верить в то, что вижу.
Потому что передо мной - мой Лучик.
Понятия не имею, где и когда я сейчас. Может быть, он еще не успел меня встретить или уже успел забыть, но мой Лучик, мой личный паладин сейчас одаряет меня непонимающим взглядом и пытается высвободить свой рукав из моих судорожно сжатых пальцев.
Пока лев соображает, чего мне от него нужно, я жадно разглядываю его, освежая успевшие, увы, слегка изгладиться из памяти черты. Если он и изменился, то я этого не замечаю, мне все кажется знакомым: и строгий взгляд серо-голубых глаз, и пышная грива каштановых волос, волнами спадающая на плечи, и золотистая шерсть, настолько светлая, что, кажется, сияет на солнце.
И руки. Такие большие, сильные руки, которые когда-то так легко заключали меня в объятия.
Надо разжать пальцы, мысленно приказываю я себе, ну же - и осторожно разжимаю. Пока не стало слишком поздно, пока я не набралась решимости что-то сказать. Можно будет подумать потом о том, как страшно, что он меня не узнал. Сейчас стоит подумать о том, что будет - если вдруг узнает.
У меня за спиной - другая жизнь, другие обещания и обязательства.
Где же ты был? Почему ты меня не нашел? Неужели не понимаешь, что это ты, ты сам виноват?
Я делаю шаг назад, стараясь, чтобы он получился как можно шире. Главное - не поднимать глаза. Главное - не думать, что будет, если он сделает шаг навстречу. Потому что тогда придется снова от кого-то убегать.
В который раз.