[milkywhy]

"Мне надо уехать на пару дней по делам."
В последнее время мне слишком уж часто приходится это говорить. Иногда - писать, у Рыжего и без войны хватает дел, а порой он просто пропадает ненадолго. Я знаю, куда и зачем, но предпочитаю делать вид, что не в курсе. Пусть лучше считает меня дурочкой, чем снова заводит разговор на ту же тему. Все равно я опять не смогу просто так взять и сказать ему в лицо, что я его боюсь. Что каждый раз, выпивая перед сном зелье, я боюсь, что проснусь - и будет слишком поздно кого-то воскресить. В лучшем случае - кого-то дорогого для меня. В худшем... кого-то дорогого для него? Таких толнов больше, чем может показаться.
Нет, все что угодно, только не произнести это вслух.
Я почти уверена, что скажи я о своем страхе - и он уйдет. Неважно, обидится, или решит таким хитрым образом меня от себя спасти, или просто решит, что в таких отношениях смысла нет. Результат все равно один. Даже если привязанность окажется сильнее гордости, что он может поделать? Так что я в очередной раз выгляжу упрямой дурой и молчу в тряпочку, только растравливая его сильнее. Хочется верить, что это временно. Не зря же я так часто разъезжаю по делам.

Мне кажется, Жаки чувствует, что я недолюбливаю Курта, и обижается на меня за это, но ничего не могу с собой поделать, его шутки наводят на меня оторопь. Каждый раз, когда он делает очередной комплимент, не могу отделаться от ощущения, что ровно то же самое он говорит всем без исключения девушкам. Неприятное ощущение, хотя с моей внешностью, конечно, и таким стоит радоваться.
А Жаки, хоть и дуется, в глубине души все равно рада, что можно не ревновать и не ждать, что я начну заигрывать с ее благоверным.
- Я один раз пыталась, - лисица морщится, как от зубной боли, нервно теребит сережку в ухе. - Давно еще, когда Курт его только притащил. И больше не тянет, честно.
Я послушно киваю, почесывая за ушком свернувшегося а коленях лисенка. Младший О'Рэн постоянно болеет, так что у Жаки мне приходится бывать довольно часто: я, конечно, не мастер Велес, но все-таки водный маг, и простуду подлечить могу. До сих пор я ничего не просила за свою помощь, и Жаки заметно от этого нервничала, она-то знает, что некроманты не работают бесплатно.
- Его разум, - волшебница складывает пальцы, словно обхватывая невидимый шар, - как сраный клубок искореженной взрывом арматуры. С какой стороны ни сунься - напорешься на какую-нибудь железяку. Правда, мне кажется, что ему это так же херово,как и идиоту, что пытается залезть к нему в голову. Магия тут не поможет, - Жаки растерянно потирает висок. - Я три дня восстанавливала резерв, а магу сильнее, он, скорее всего, ползапаса зацементирует к чертям. Я, конечно, поспрашиваю осторожно среди своих, но сдается мне, тебе стоит обратиться к псионику. Как ни стремно признавать, но эти ублюдки куда лучше шарят в мозгах.
- Спасибо, Жаклин, - лисенок, наконец, засыпает и я аккуратно, чтобы не разбудить, передаю его матери. - Ты меня очень выручила, правда.
- Серьезно? - в голосе лисицы одновременно и облегчение, и ожидание подвоха.
- Серьезно, - киваю я. Чего-то в этом роде я и ожидала, но попробовать стоило.

Я не люблю приезжать в Лондон. Слишком много воспоминаний с ним связано, с его тесными улочками и каменными площадями, музеями и соборами. Но больше всего, конечно, с домом.
К тому же от вечной лондонской сырости ужасно ломит все тело, дышать влажным туманным воздухом совершенно невозможно, а пальцы мерзнут до красноты.
В общежитии центрального лондонского отделения полиции отопление откровенно никакое. Из-под разболтавшейся рамы подоконника безжалостно поддувает сквозняком, но хозяйка комнаты, видимо привычная, храбро сидит на подоконнике, мне же щедро выделив единственную в комнате кровать и единственный же плед. Несмотря на бедность обстановки, мне в комнате очень уютно. То ли дело в чашке с лапшой, об которую можно погреть руки, то ли в радушности хозяйки, на мрачном лице которой то и дело проступает улыбка.
- Он все еще с тобой? - интересуюсь я, больше чтобы поддержать разговор. Иви - моя старая клиентка, ее преследует неупокоенная душа, и в свое время мы потратили немало сил, пытаясь разобраться, как от него избавиться. У начинающих медиума и некроманта ничего не вышло - и не выходит до сих пор. Мы продолжаем переписываться, обмениваться идеями, но так и не преуспели в этом небольшом общем деле. Зато привыкли друк к другу, и когда Ив узнала, что я собираюсь навестить родину, предложила мне переночевать у нее. То, что она теперь живет и работает в Лондоне, оказалось для меня приятным сюрпризом - перспектива провести ночь под некогда родной крышей была противна до дрожи.
- А куда он денется, - Иветта дергает плечом, как от нервного тика. Она - прекрасный пример того, как толн ко всему может привыкнуть, даже к невидимому для окружающих покойнику за спиной. - Насчет твоего вопроса, Лер... Не думаю, что обычный псионик может тебе помочь.
Ничего удивительного. Да я на самом деле и не уверена, что Рас пойдет к псионику. Что он вообще кого-нибудь из них на километр к себе подпустит. Но опять же, попытка не пытка.
- А необычный? - послушно подаю голос я, понимая, что пантера просто пытается меня заинтриговать, коварная женщина.
- Ну, мне пришлось плотно присесть на уши одной почтенной даме из Академии, - девушка улыбается, хлюпая горячей лапшой с жизнерадостностью распорядителя на похоронах. - Она, конечно, из меня душу вынула, требуя подробностей, но в конце предположила, что псионика на такие чудеса мозгоправства неспособна. Не видя пациента, сказать, конечно трудно, но... - она не стала договаривать, бросив на меня виноватый взгляд.
Я только пожала плечами. Знаю я, что за "но". Личный осмотр, неличный - другой псионик скажет то же самое.
- Но она напомнила мне про одну специальность... - продолжила пантера задумчиво. - Совсем новую, можно сказать, экспериментальную. На нее даже и не учат толком в Академии, потому что непонятно, как учить. Говорят, такой талант раз на десять тысяч бывает, и то если повезет вовремя обнаружить. У них не совсем... стандартный подход, но зато они берутся даже за самые тяжкие случаи. А тут, судя по всему, именно такой.
- В Северном Фаресе есть такие, не знаешь? - вот теперь она смогла меня удивить. Не информацией, конечно, чего удивительного в том, что я о псионике ровным счетом ничего не знаю? А тем, что какие-то варианты все-таки есть, пусть и призрачные. А каких еще ждать от медиума?
- Не уверена, но постараюсь выяснить, - серьезно отвечает Иветта, и я не ставлю под сомнение ее слова. Если толн вроде нее говорит, что постарается - это не пустая отмашка. - Только учти, филантропов среди них обычно не бывает, работа у них довольно опасная.
- Это меня меньше всего беспокоит, - признаюсь я, отставляя чашку с едой на тумбочку. - Как эти ребята называются-то?
- Психонавты, - отзывается пантера.
Психонавты. Забавное словечко, главное не забыть.

Если изогнуться, то худо-бедно можно разглядеть в зеркале спину. Все еще немного жалко, спина - единственное, что меня в собственной внешности худо-бедно устраивало. Руки до плеч, лодыжки и бедра на всю жизнь изуродованы сеткой тонких шрамов, про лицо можно и не вспоминать, а грудь никогда не радовала своим обилием, точнее, оного обилия отсутствием. А вот спина, если волосы забрать повыше, и надеть любимое платье, с вырезом, пущенным сзади почти до талии, смотрится вполне даже ничего.
Смотрелась. Недолго еще любоваться. Если повезет, конечно.
Ловлю в зеркале взгляд серых глаз, и от неожиданности выпускаю из пальцев волосы, которые тут же предательски рассыпаются по плечам, спине и нахально лезут в лицо. Машинально сдуваю с морды мешающуюся прядь. Рассел наблюдает, но не подходит. Все еще кроет его, да и причина очевидна - на груди под одеждой саднит только-только зажившая ранка.
- Мне надо будет уехать на пару дней. По делам, - осторожно предупреждаю я, наблюдая за его реакцией. Кивает и ничего не говорит. Пока еще злится. Ну, ничего не взорвалось, и то уже положительный результат.

Очень странное ощущение - стягивать с себя одежду в поспешно запертой по такому случаю учительской. Чувствую себя как героиня дамского романа, пришедшая телом отрабатывать неудовлетворительные оценки старому развратному преподавателю. Правда, преподаватель совсем не старый, да и не за оценками я пришла, но больно уж обстановка располагает. Оставшись в майке, стягиваю ее через голову, обнажая спину, прикрываю тонкой тканью грудь, поворачиваясь к Дэну спиной. Пара минут проходит в напряженном молчании, слегка подмерзнув я оборачиваюсь, и кот явственно вздрагивает. Вот тут мне становится неловко.
- Ты меня осматривать собирался или разглядывать? - не слишком вежливо напоминаю я. Холодно же. Кот подходит, кончиками пальцев проводит по моей спине, и когда я, обернувшись, ловлю его взгляд - смущается, и его движения становятся куда менее вкрадчивыми и куда более деловитыми. Теперь у меня нет впечатления, что меня, воспользовавшись моей бедой, нахально лапают - сейчас маг изучает узлы силы, расположенные на спине.
- Ты уверена? - в тысячный раз уточняет кот. - Ты ведь понимаешь, что это не просто временное клеймо? Лера, ты...
- Я знаю, Дэн, не надо, - пытаюсь я его перебить. Мы это уже тысячу раз обсуждали.
- Лера, ты выгоришь полностью!
- Я знаю, Дэн! - на этот раз я даже не пытаюсь сдержать тон, резко оборачиваясь. Несколько секунд мы сверлим друг друга взглядами, и Дэниел первым подает голос.
- Ты пробовала поговорить с Беркли? Ты же и представить себе не можешь, каково это - остаться без магии.
- Я не хочу с ним говорить. Не хочу себе это представлять, - медленно и внятно, как маленькому ребенку, поясняю я. - Хочу просто это сделать, и уже потом иметь дело с последствиями. Как-нибудь переживу.
- С тем же успехом могла бы руки себе отрезать, - сквозь зубы цедит маг, возвращаясь к изучению моей спины. Я не тороплюсь отвечать на очередную провокацию. Если бы это помогло Расселу спать спокойно, я бы еще и не то сделала. Хотя в глубине души я прекрасно понимаю, что Дэн прав. Лучше остаться без рук, чем без магии.
- Можешь одеваться, - я торопливо натягиваю майку, с любопытством оглядываюсь - между рук Дэна еще дрожит, переливаясь серебристыми линиями, карта моей ауры. Он еще какое-то время изучает ее, удивительно рассеянным взглядом. Очень хочется верить, что под прикрытием полупрозрачного рисунка он не пялится на мою грудь. Чуть покраснев, я обнимаю себя руками, прикрывая затвердевшие от прохлады соски.
- Как только выдастся пара дней свободных, возьмусь за рисунок, - мне кажется, или Дэн тоже покраснел? - Ты точно не передумала?
- Не торопись, у тебя полно времени. И нет, Дэн, не передумала, сколько можно твердить одно и то же?
Вздохнув, кот закатывает широкие рукава рубашки, демонстрируя парную татуировку на запястьях, виновато улыбается - ему чертовски идет такая улыбка, и он прекрасно об этом знает, засранец!
- Порой едва удерживаюсь от того, чтобы срезать их вместе со шкурой, - признается он тоном, которым говорят о чем-то неприличном. - А это лишь малая часть моего резерва. А ты собираешься полностью себя заблокировать... Антарную краску не сведешь.
- Красивый рисунок, - игнорируя жалость, плещущеюся в его голосе через край, разглядываю узоры на его руках. - Истерн рисовал?
- Да. А почему ты сама не попросишь его? - голос кота начинает звучать мягче, судя по всему, ему нравится, что я на него смотрю. Так что я поспешно отвожу взгляд, тянусь за лежащей рядом кофтой.
- Потому что он не водный маг и не сможет рассчитать, сколько магии нужно оставить, чтобы... - я не договариваю, но Дэн прекрасно понимает.
- Если ты совсем лишишься магии, то болезнь вернется, так ведь? - с невыносимым сопереживанием в голосе говорит маг. И он прав. - Лера, только подумай, что будет, если я ошибусь в расчетах. Любая ошибка может быть смертельной. - Дождавшись, пока я оденусь, кот протягивает мне руку, чтобы помочь мне слезть с парты. Снова встретившись в ним взглядом, я по его лицу прекрасно понимаю, что ему хочется сказать.
Моя жизнь была бы настолько проще, если бы я огласилась на его предложение... Не удивлюсь даже, если оно все еще в силе.
- Ты уж постарайся, - фыркаю я, не слишком аккуратно спускаясь на пол. - Обидно, если столько антара пропадет даром.
Касаться его руки я не собираюсь.