[milkywhy]

Чего Эрик однозначно терпеть не мог – так это когда без разрешения трогают его волосы. Конечно, две аккуратных косы не могли не вызывать желание сослуживцев подергать парнишку за них, как смазливую девку – но очень вскоре подобная привычка у них отпала, после нескольких разбитых носов и свернутых челюстей. Пусть воинственной внешностью Эрик в свои шестнадцать лет не обладал – разве что ростом вышел, да в плечах был достаточно широк. Обучение в Гильдии Воинов, к которой он сызмальства был приписан, все равно давало ему пусть и не очень солидное, но все же преимущество перед другими солдатами, которые прошли, дай бог, пару месяцев строевой службы.
Так что от бесцеремонного обращения со своей прической ирбис уже успел отвыкнуть. И от неминуемой расправы дернувшего его за косу, чтобы привлечь внимания, товарища по оружию спасло только то, что Эрик слишком зачитался. Больно уж интересная книга попалась, не зря он ее накануне выменял у местного церковника на отличный кинжал с рубином в навершии. Парень давно убедился, что в городах, которые они проходят, в первую очередь стоит обращать внимание на церкви и храмы. Вернее, на храмовые библиотеки. И если другие воины, возвращаясь из похода, приносили в качестве трофеев оружие и драгоценности, то Эрик всегда возвращался с книгами. Сослуживцы поначалу подшучивали над ним, но постепенно привыкли – мало ли какая у кого придурь может быть – и уже сами порой могли притащить какую-нибудь книжицу, найденную в трофейном тюке или сундуке. А храмовники и сами с удовольствием общались со светловолосым пареньком, казавшимся им уж слишком образованным для простого солдата, и порой соглашались поменяться, а то и просто подарить рукописный томик.
– Может, хватит читать, а? – барса снова дернули за косу, на этот раз настойчивее. Парень встрепенулся, оборачиваясь, захлопывая книгу и машинально взвешивая ее в руке – хватит ли веса, чтобы как следует огреть наглеца, или легче кулаком.
– Тебя там девка на сеновале дожидается, а ты! – «наглец» вовремя успел высказаться. Такая неожиданная новость Эрика слегка огорошила, и рука с увесистым томом так и не поднялась на собрата.
– Какая такая девка? – уточнил ирбис, нахмурившись. Его собеседник заговорщически понизил голос.
– Какая-какая… Самая обычная. Поймали деваху за домом, разложили уже, только тебя и ждут. Долго ждать не будут, да и я не собираюсь опоздать. Так ты идешь или тебя только книжные интересуют?
– Вы с ума сошли? – Эрик тоже невольно понизил голос, вставая. – Мы же на своей территории, вы сдурели?
– И что? Она сама сюда пришла. Небось, специально благодарность выразить хотела за то, что мы их защищаем, – хохотнул тот в ответ.
Все было ясно. И какой дурехе вздумалось шататься возле домов, в которых расселили полк, устроивший лагерь в этом поселке? Конечно, устраивать бесчинства и обижать население солдатам было нельзя, но женщину, которая по собственной глупости зашла к истосковавшимся по женской ласке мужикам, они, естественно, сочли своей законной добычей. Умные селяне, чьи дома и дворы заняли армейские, жен и дочерей расселили по дальним концам села. Умные селянки, из тех, что жили в одиночестве, выбрали себе по воину посимпатичнее и как следует поприветили, тем самым обеспечив безопасность от всех остальных солдат.
Барс тихо вздохнул, следуя за принесшим «радостную» новость товарищем. До смерти, конечно, девку не замучают – все-таки не на вражеской территории, – но поиграются как следует, это точно.
Зачем он туда пошел, Эрик и сам бы точно не сказал. Не то, чтобы из любопытства, и точно не с целью присоединиться… С другой стороны, вмешиваться он тоже не собирался. Но заглянув в сарай, парень понял, что пошел не зря. Остановившись на пороге, он несколько секунд собирался с мыслями, не в силах справиться с нахлынувшей горечью и отвращением. Вернулось привычное уже презрение наемника к регулярной армии – сиволапая деревенщина, набранная только за счет своей жадности. В отличие от них, у наемника всегда было достаточно денег, чтобы купить себе шлюху, если уж очень неймется…
«Пойманная за домом деваха» оказалась совсем молоденькой девушкой, даже девочкой – лет тринадцати, не больше. Высокая для своего возраста, худенькая, рыжеволосая кошечка могла вызвать желание разве что у очень уж соскучившегося по женскому обществу мужчины. Например, у солдата… Похоже, поначалу она сопротивлялась – на скуле девчонки красовался свежий синяк, на худых коленках пара свежих ссадин, ситцевый сарафанчик порван – но теперь котенка подчинялась действиям троих мужчин, деловито раскладывающих ее поудобнее на сене, покорно, и на лице у нее была только мрачная обреченность и подступающее равнодушие. Закончат побыстрее – и ладно, может, если больше не сопротивляться, сильно не замучают…
Глядя на солдат, перебрасывающихся сальными шуточками и торопливо развязывающими пояса, ирбис совсем погрустнел. По-хорошему, нужно было найти кого-нибудь из командиров, доложить, что тут творится, чтобы эти любители малолеток огребли свое. Но пока он будет ходить туда-сюда, над девчонкой уже успеют как следует поглумиться. А лезть в драку… Эрик почти машинально потянулся было к рукояти меча, но отдернул руку. Не рубить же, в самом деле, этих идиотов – пусть и уроды, но войну за них он в одиночку не выиграет, если будет убивать каждого, с кем расходится в вопросах морали.
– Ну, кто первый? Эй, Эрик, ты живую девку когда-нибудь щупал, не хочешь попробовать? – один из мужчин уже задрал подол сарафана девчонки – та крепко зажмурилась.
Барс снова вздохнул, повернулся к своему спутнику, уже нетерпеливо переминающемуся с ноги на ногу в предвкушении скорого развлечения, и протянул ему книгу, которую все еще сжимал в руке.
– На-ка, подержи.
– Что? – тот машинально ухватил протянутый предмет, переведя на парня недоуменный взгляд.
– Держи, говорю, – с нажимом в голосе повторил Эрик. – Двумя руками. Уронишь – снесу башку, ясно?
И двинулся к остальным троим, глядевшим на него с плохо скрываемым удивлением, на ходу легонько разминая пальцы. Главное за меч случайно не схватиться, а то можно и убить еще кого-нибудь ненароком, после будет грустно…

Ночь, проведенная в запертом сарае, игравшем роль арестантской, грозилась оказаться отчаянно скучной. Книжку у Эрика отобрали вместе с остальными вещами, а места в деревянной будочке было недостаточно даже для того, чтобы вытянуться на дощатом полу.
Привалившись к шершавой стене, парень задумчиво пялился в потолок – лунного света, пробивавшегося сквозь щели в рассохшихся досках, было более чем достаточно для того, чтобы вполне сносно видеть окружающее. Кто оказался крайним? Правильно, тот, кто полез не в свое дело, да еще напав при этом на сослуживцев.
– Эй, преступник, как ты там? – послышался насмешливый голос. Ирбис тихо рассмеялся – кого еще следовало ожидать? Сальвадор, полковой трубадур, в каждой дыре затычка. Вечно ненормально веселый бард уже успел своими странностями надоесть всем в лагере – впрочем, как и сам Эрик. Неудивительно, что они легко сошлись.
– Неплохо устроился, – отозвался барс. – Наконец-то можно одному переночевать, без храпа товарищей под боком.
– Ты не радуйся сильно, – голос кота был насмешливым всегда, нормально общаться, не пытаясь каждую секунду поддеть собеседника, он похоже, просто не умел. – Завтра снимаемся с насиженного места, так что долго посидеть тут тебе не удастся. Если не забудут, собираясь впопыхах, конечно.
– Да пусть бы и забыли, – фыркнул парень. – Им же хуже, не мне.
Дверь сарая скрипнула – бард пристроился возле нее, привалившись к двери спиной, и что-то тихо заиграл на своей флейте, с которой был неразлучен так же, как воин – с оружием. Чуть в стороне от Эрика, медленно разгоревшись, повис неяркий огонек, осветивший его импровизированную тюрьму.
Сальвадор не стал ничего уточнять, Эрик не стал благодарить. Такие мелкие одолжения, которые они друг для друга периодически делали, были в порядке вещей, и выражения признательности не требовали.
– Эй, Сальвадор… – позвал его ирбис. – Та девчонка, из-за которой заваруха случилась… Ее же к тебе отправили, верно?
– Ну а к кому еще, не к священнику же, – хмыкнул кот. – Опозорит мелкую на всю деревню, объявит нечистой или еще что-нибудь. Пришлось мне с ней беседовать, хотя я вроде в трубадуры нанимался, а не в жрецы… Но бард, как известно, в армии фигура такая – и швец, и жнец, и на дуде игрец, – Сальв подул в одну из трубок флейты, будто доказывая последнее утверждение.
– Что игрец – это заметно, ага, – Эрик устало прикрыл глаза, – Как ее зовут-то хоть?
– Мина, – лениво отозвался кот. – И если тебе интересно, с ней все будет в порядке. Ты вовремя вмешался, никто ее не успел… обидеть.
– И то слава богу, – вздохнул парень. Хотел еще что-то спросить, но бард его перебил.
– Кстати, она очень расстроилась… – голос кота стал совсем уж невинно-елейным, – что так сильно тебе не понравилась, что ты всех других побил, а ее отпустил, себе так и не забрав.
Эрик на секунду опешил, а потом, не выдержав, рассмеялся. Его поддержал довольным смехом и бард.
– Ох, девушки… – ирбис откинул с лица волосы, невольно улыбаясь. – Я, наверное, никогда не пойму, что у них в голове творится.
– И то верно, – отозвался Сальвадор. – Хоть тысячу лет проживи – женщин не понять.